Это сегодня двухметровой цветной плазмой уже никого не удивишь. А каких-то сорок лет назад чудом научно-технического прогресса пензякам казался и черно-белый телевизор с экраном не больше листа писчей бумаги. Те, кто постарше, прекрасно помнят, что рядом с таким «ящиком» всегда лежали… плоскогубцы. Для нового поколения объясним зачем: ручка переключения каналов на передней панели часто ломалась, и плоскогубцы позволяли перещелкнуть металлический штырь с одного положения на другое.

В ту уже далекую эпоху телевизоры можно было купить только в специализированных магазинах. Поистине легендарным в памяти нескольких поколений остался «Голубой экран» на улице Коммунистической. Этим предприятием долгое время руководила отличник советской торговли Мария Бояркина.

ГРАМПЛАСТИНКИ-КОРМИЛИЦЫ

«Моя малая родина – село Кулясово Камешкирского района, – рассказывает Мария Васильевна. – В 1966-м, окончив школу, я поступила на работу младшим продавцом в магазин «Радиотовары» на улице Московской. Тогда у каждого начинающего работника был свой наставник, который обучал молодежь премудростям торговли: знанию ассортимента, умению с ним обращаться и особенно тому, как нужно вести себя с покупателем.

В те времена лозунг «Покупатель всегда прав» соблюдался неукоснительно, а на самом видном месте в каждом магазине лежала «Книга жалоб и предложений». И не дай бог, если в ней делали какую-либо критическую запись! Разбирательство с приглашением высокого руководства в таком случае было неминуемо!

Магазин наш торговал радиолами, приемниками, грампластинками и радиодеталями. С начала 1970-х в Пензе, как и по всей стране, начался самый настоящий бум на грампластинки. Тогда наши начали печатать диски с популярными ВИА и эстрадными исполнителями, и молодежь сметала продукцию с полок в считанные часы, несмотря на то, что пластинка-миньон стоила 70 копеек, а диск-гигант – 2 рубля 15 копеек. Средняя зарплата по тем временам не превышала 70 рублей».

В СССР пластинки выпускало несколько предприятий – фирма «Мелодия», московский опытный завод «Грамзапись», апрелевский, ленинградский, рижский, тбилисский, ташкентский заводы.

«Самого худшего качества пластинки были из столицы Узбекистана, – с улыбкой вспоминает Мария Бояркина. – Новые диски проигрывались с треском, высокие частоты здорово искажались, а часть пластинок поступали просто кривыми. Забавно смотрелось: чтобы воспроизвести звук, головка звукоснимателя все время поднималась и опускалась вслед за неровностями диска.

Заядлые филофонисты шутили по этому поводу: «В Ташкенте прессы охлаждают водой из арыков, потому и качество никакое». А под занавес СССР там начали выпускать пластинки из какой-то прозрачной цветной смеси, так что выходили они разные – синие, зеленые, красные.

Особняком стоял московский опытный завод «Грамзапись». Его продукция была очень хорошей по качеству, но выпускалась малым тиражом. К тому же специализировался завод на классике и аудиокнигах. Например, выпустил «Целину» генсека ЦК КПСС Л. И. Брежнева из 5 дисков в подарочной упаковке.

Когда я уже работала директором «Голубого экрана», наш магазин нередко выполнял план как раз за счет продажи пластинок с популярной музыкой. В том числе и благодаря лицензионным дискам, цена которых доходила до 4 рублей. Кстати, за таким дефицитным товаром мне частенько приходилось ездить лично и упрашивать директоров заводов выделить продукцию сверх нормы».

ЛУЧШИЕ ИЗ ЛУЧШИХ

«В начале 1970-х на улице Коммунистической началось строительство жилого дома, на первом этаже которого решили разместить фирменный магазин по продаже телерадиоаппаратуры, музыкальных инструментов и грампластинок, – продолжает Мария Бояркина. – Директором «Голубого экрана» назначили меня – к тому времени я уже окончила Саратовский институт советской торговли. Я на этой стройке дневала и ночевала. А спустя два года магазин с интерьерами, созданными по последнему писку моды, торжественно распахнул свои двери.

В секции грампластинок мы первые в РСФСР поставили цветомузыкальную установку. И покупатели, как завороженные, часами простаивали перед ней. У всех продавцов была форменная одежда с двумя нашитыми буквами «ГЭ». Таких магазинов в Союзе было по пальцам пересчитать! А главное, что мы начали напрямую работать с заводами-поставщиками.

На базе «Голубого экрана» постоянно проходили различные союзные и республиканские семинары-совещания, о которых обязательно писала профильная газета «Советская торговля». В то время наш город славился своими торговыми точками: «Пенза» и «Русь», «Узбекистан» и «Азербайджан», «Дон» и «Латвия», «Белый аист» и «Каса маре», «Планета» и «Комфорт» – можно долго перечислять. Поэтому мы и кадры в магазин подбирали только лучшие: молодежь с соответствующим образованием, с выдумкой и смекалкой. На всех конкурсах торговых работников наши девчонки никогда не оставались без призов!

Помню, как на Новый год они предложили встречать посетителей на входе в костюмах Деда Мороза и Снегурочки, а каждому покупателю вручать памятный сувенир…»

В 1970-е в торговые сети начали поступать цветные телевизоры. Первые из них были очень громоздкими – весили свыше 70 кг!

«И хотя копить на цветные телевизоры нужно было годами – стоили они не меньше 700 рублей, купить их в свободной продаже было невозможно, – разводит руками Мария Васильевна. – Чтобы приобрести такую технику в нашем магазине, нужно было записаться и встать в очередь. Длиться она могла в самом худшем варианте несколько лет (в зависимости от марки телевизора). А затем мы присылали очереднику на дом открытку с приглашением прийти за товаром. Представьте только, как люди радовались такому чуду!»

ШОУ ЗА ПРИЛАВКОМ

«Даже деньги на затрапезный кассетник мы, студенты второй половины 1970-х, копили не меньше года! – вспоминает директор областного краеведческого музея Владимир Зименков. – А тем временем регулярно наведывались в магазины радиотоваров, присматривались, что есть в продаже. Таких магазинов было по пальцам пересчитать – «Голубой экран», «Электрон», универмаг и чуть позже «Электроника» на Западной Поляне.

И хотя ассортимент товаров всегда был скромным – количество предлагаемых одновременно изделий никогда не дотягивало даже до дюжины, – у прилавков всегда кучковались граждане, придирчиво рассматривавшие угловатые радиоприемники, массивные проигрыватели и кассетные деки…

Суета начиналась, когда кто-то гордо расталкивал присматривающихся и либо показывал открытку-приглашение, либо начинал отсчитывать советские хрустящие полусотенные и сотенные купюры. Тут-то и начиналось действо поинтереснее простого глазения на полки с товаром. Продавец притаскивал в торговый зал со склада картонную коробку и… вскрывал ее. На прилавок сыпался пенопласт, и взору зрителей представал магнитофон или телевизор.

Любопытствующие обступали место событий плотным кольцом и начинали наперебой обсуждать дорогостоящее чудо техники, не стесняясь задавать вопросы как работнику торговли, так и счастливому покупателю. Продавец тем временем с невозмутимым видом поочередно крутил ручки настройки, а затем ставил штамп в гарантийном талоне.

Человека, уносившего коробку из магазина, всегда провожали завистливым взглядом…»

P.S. Как и многие другие некогда славные магазины Пензы, «Голубой экран» приказал долго жить в эпоху перестройки. Но в нашем городе и по сей день есть люди, которые в автобусе или троллейбусе могут спросить впереди стоящего: «У «Голубого экрана» выходите?»

Владимир Вержбовский

«Молодой ленинец», № 5, 30 января 2018 г.