Веками люди искали эликсир молодости. Один китайский император так увлекся, что умер, проглотив пилюли «эликсира бессмертия», содержащие ртуть. Тем не менее современные ученые не оставляют надежд найти средство Макропулоса и ген долгожительства (пока он условно вычислен лишь у жителей Окинавы). Демографы разжигают интерес, говоря, что к 2100 году ожидаемая продолжительность жизни на большей части планеты составит 90–95 лет.

О том, как дольше оставаться молодым, сколько болезней пензяки накапливают к почтенному возрасту и как организована медицинская помощь в Пензе для старшего поколения, – в нашем сегодняшнем материале.

СПАСИТЕЛЬНЫЕ «ЗАЖИГАЛОЧКИ»

Только с виду областной гериатрический центр – обычная больница. Атмосфера на поверку оказывается особенной: здесь никогда не услышишь гневного крика уборщицы – мол, куда по мытому полу пошел?! Пациенты – исключительно люди, убеленные сединами, а потому весь персонал особым образом подготовлен: здесь умеют выслушивать долгие монологи, терпеливо относятся к неспешности, а прием ведется как минимум час. Но попасть в такую больницу могут лишь те, кому не меньше 60 лет.

Штатная единица «врач-гериатр» появилась в российском здравоохранении чуть менее десяти лет назад: таких специалистов готовят на факультетах усовершенствования врачей – «перековывают» из терапевтов и врачей общей практики. «На курсах нас учат не только диагностировать и лечить старческую астению, но и по-особому вести себя с возрастными пациентами, – рассказывает Марина Янгаева, врач-гериатр. – Не грубить, не уходить, не дослушав, не торопиться на осмотре. Очень важно учитывать, как человек привык жить, какой у него режим, что он ест, как часто выходит на улицу – все это мы стараемся учитывать во время пребывания пациента в больнице».

Некоторые старички только здесь узнают, что у них, оказывается, депрессия. Врачи специальной шкалой точно диагностируют ее у каждого второго! Это состояние угнетает все остальные системы организма. Помимо медикаментов, очень спасают «зажигалочки» – неунывающие старички и старушки, которые все-таки нет-нет да и встречаются в палатах. «Они и песни поют, и стихи читают, и зарядку делают! – радуется Марина Ивановна. – Мы намеренно подселяем их к особо депрессивным людям – те быстро преображаются и идут на поправку».

Впрочем, бывают и перекосы в другую сторону, и имя им – ипохондрия. Неустанными поисками у себя все новых и новых болячек, как правило, самозабвенно занимаются мужчины. Тут кольнуло, там родинка появилась, здесь зачесалось – все, паника!

«Представители сильного пола вообще более капризны и требовательны, – подтверждает начальник Пензенского областного госпиталя для ветеранов войн Владимир Пузраков. – Порой так возмущаться начинают, что мне приходится самому выяснять, в чем дело. А оказывается, человек требует массаж, который, между прочим, ему запрещен по медицинским показаниям. А все почему? Потому что некоторые люди думают, что это санаторий, и хотят раза по три в год у нас лежать. Но на самом деле для этого нужны веские медицинские показания».

Ипохондрикам и ворчунам в пример ставят столетнюю пациентку, которая недавно выписалась из стационара. В таком потрясающем возрасте она не просто сама себя обслуживала, легко передвигалась, была опрятной и обладала завидной памятью и здравым умом, но и могла похвастаться достойными показателями здоровья – и пульс, и давление у нее всегда были в норме. Подводили только зрение и слух.

УВЕРЕННОСТЬ В ЗАВТРАШНЕМ ДНЕ

…Заходим в палату. Внимание сразу привлекает 72-летняя Валентина Андреевна Варламова. Цветущей женщине (она и тут не снимает изящную ниточку жемчуга с шеи!) довольно сложно смириться со своим диагнозом, но куда деваться – годы берут свое. «Я всю жизнь в интеллигентной среде проработала – в системе профсоюзов, – рассказывает пациентка. – И очень боюсь хамства. Про больницы разные страшилки слышала, но тут, к счастью, отношение человечное. Мне даже впервые нормально анализы растолковали».

«И медперсонал замечательный! – подхватывает соседка по палате, 79-летняя Алевтина Алексеевна Писарева. – Даже медбратья есть – искренние, улыбчивые. Вселяют в нас уверенность в завтрашнем дне!»

В среднем человек проводит на койке в стационаре 10–15 дней. Дольше задерживаются пациенты паллиативного отделения: некоторые лежат неделями, а иные впадают в кому на месяцы. «Подчас поражает равнодушие родственников, – качает головой Владимир Пузраков. – Передадут пакет с продуктами – вот и вся забота. Иногда пациентов никто не встречает на выписке. Даже если у одинокого старика есть жилье, мы не можем его отпустить, если он не в силах себя обслуживать. В таких случаях разыскиваем близких или занимаемся оформлением людей в дома престарелых».

Попасть на лечение в гериатрический центр несложно – для этого ваш лечащий врач должен выписать направление. Поликлиника работает при центре ровно месяц – за это время на прием пришли 417 пациентов (вдвое меньше, чем ожидалось). По мнению Владимира Пузракова, причина – недостаточная активность врачей общей практики. Порой они сразу направляют пациентов в стационар, хотя не всегда для этого есть веские показания.

«В будущем мы планируем усовершенствовать систему: ложиться в гериатрическое отделение стационара человек будет только после консультации со специалистом в нашей поликлинике», – подчеркивает Владимир Святославович.

К слову, возможности лечебного учреждения позволяют усилить штат еще примерно десятью гериатрами в Пензе и четырьмя их коллегами в межрайонных центрах (Нижний Ломов, Кузнецк, Каменка, Сердобск). Но лишь в том случае, если будет достаточно пациентов.

ПОРУЧНИ И НАПОМИНАЛКИ

Возникает закономерный вопрос: чем отличается обычный невролог от невролога, работающего в поликлинике гериатрического центра? «Есть понятие «узкий специалист», – поясняет Владимир Пузраков. – А у нас суперузкие специалисты! Они разбираются в поражениях экстрапирамидной системы (паркинсонизм, деменция, болезнь Альцгеймера), сосудистых заболеваниях, а также знают нюансы дозировки медикаментов для возрастных пациентов и сочетания лекарств между собой. Это крайне важно, так как в среднем у одного пожилого человека одновременно имеется 5–6 диагнозов».

«Лучше, чтобы вместе с пациентом на прием приходили его более молодые родственники, – подхватывает Ксения Мальчовецкая, невролог-паркинсонолог. – Тогда мы вместе сможем выработать тактику дальнейшего сопровождения человека на дому: возможно, потребуется перевесить пониже полочки – это убережет пожилого человека от падения с табуретки, прикрутить поручень в ванной, развесить стикеры-напоминалки.

Также лучше прийти на прием с готовыми анализами крови, мочи, ЭКГ и флюорографией. Мы осмотрим пациента, выясним его анамнез жизни, проведем тесты и пробы. При необходимости направим на компьютерную или магнитно-резонансную томографию, УЗИ сосудов мозга, чтобы исключить другие патологии».

А вот насильно здесь никого держать точно не будут: каждый пациент при госпитализации подписывает добровольное согласие. Бежать тоже никто не пробовал – максимум старички обнаруживаются в больничных коридорах или во дворе. Чтобы снизить риск «потеряшек», пациентов даже кормят в палатах.

ПРОДЛИТЬ МОЛОДОСТЬ

Глядя на пациентов центра, невозможно удержаться от размышлений об упорно отодвигаемой планке пенсионного возраста. По данным Минэкономразвития РФ, трудоспособное население страны к 2030 году сократится на 12% – собственно, поэтому и решено было повысить возраст выхода на пенсию. А можно ли при этом силами медицины поднять планку трудоспособности, чтобы людям в самом расцвете сил не так тяжело было тянуть на себе стариков-пенсионеров?

«Мне кажется, на этот вопрос смотрят несколько однобоко, видя в нем исключительно демографический перекос, – считает Владимир Пузраков. – За ХХ век средняя продолжительность жизни увеличилась почти в два раза! Сто с небольшим лет назад люди жили максимум 45 лет, теперь по Пензенской области этот показатель – 72 года (в среднем по обоим полам). Природа не просто продлила период жизни, но и подтянула наш биологический возраст к постоянно расширяющимся хронологическим границам.

В Средневековье человек в 40 лет был уже глубоким стариком, а сейчас, по версии ВОЗ, верхняя граница понятия «молодой возраст» – 45 лет. Биологические возможности у старших возрастных групп тоже увеличились: подавляющее большинство тех, кому 60–70 лет, не относят себя к старикам, а считают себя активными представителями общества.

Так что в пенсионной «отсрочке» я ничего плохого не вижу – вопрос, конечно, только с материальным обеспечением: саму пенсию нужно повышать в разы. И, возможно, она не должна соотноситься с возрастом – ее нужно связывать с трудовым стажем: отработал положенные, скажем, 40 лет – если хочешь, иди на заслуженный отдых.

К вопросу пенсии нужно подходить творчески, чтобы и финансовые проблемы решить, и население не обидеть. И лучше вообще убрать из обихода понятие «нетрудоспособный возраст», потому что трудоспособного возраста не существует: есть только трудоспособный или нетрудоспособный человек. Этими понятиями и нужно оперировать.

Сейчас возрастные заболевания (инсульт, инфаркт, остеоартроз) очень часто отправляют на пенсию людей, которые могли бы прекрасно поработать. Если мы их отодвинем вместе со старением, то всем будет только польза. Интересно не то, чтобы люди жили до 120 лет. Гораздо важнее, чтобы они в 90 лет играли в футбол и активно работали. Нужно продлевать не просто жизнь, а молодость!»

С УМА СХОДЯТ ОТ ОДИНОЧЕСТВА

«Пожилой человек должен жить дома, – уверена Марина Янгаева. – Но быть как можно более самостоятельным! Увы, многие, заботясь о престарелых родственниках, лишают стариков последней возможности быть дееспособным. «Лежи, я сбегаю в магазин», «Сиди, отдыхай, я все приготовлю», «Смотри телевизор – мы сами управимся» – такие фразы постоянно слышат многие старики.

А ведь еще Заболоцкий призывал: «Не позволяй душе лениться!» Такая избыточная опека приводит к тому, что деменция развивается гораздо быстрее. И сами заботливые родственники тоже рискуют ее получить.

А вот если пожилой человек все делает сам, то и семья его пребывает в тонусе многие годы».

Родственникам «тяжелых» стариков врач рекомендует не идти на поводу у эмоций: на курсах гериатров, кстати, специально обучают стрессоустойчивости. Отгородиться воображаемым стеклом от агрессии, досчитать до десяти, глубоко подышать, выпить стакан воды – все эти приемы помогают не сорваться, не вспылить.

«Больнее всего читать о фактах жестокого обращения со стариками в разных уголках страны, – признается Марина Ивановна. – И это не физическая сила, а бытовые удручающие вещи: намеренно не дали лекарство, не помыли, не накормили… Хочется призвать к бдительности соседей: если бабушку или дедушку за стенкой давно не слышно, нужно обязательно удостовериться, что с ними все в порядке. А родственникам пожилых людей с деменцией и другими возрастными заболеваниями я рекомендую объединяться: для этого есть многочисленные форумы и сайты с советами и моральной поддержкой.

И самое главное: не оставляйте своего старика на обочине жизни, поддерживайте тягу к ней. Бабушка плохо слышит – сводите ее к сурдологу, потратьтесь на слуховой аппарат, дедушка слепнет – выпишите ему очки. Не лишайте пожилых последних ниточек, связывающих их с миром через органы чувств. Тогда и деменция не разовьется: с ума-то сходят именно от одиночества…»

… У геронтологов есть две основные теории старения. Сторонники одной считают, что оно запрограммировано, а адепты второй убеждены, что это просто результат ошибок – как только организм прекращает исправлять их, развиваются болезни и старение прогрессирует. Следите за своим физическим и психическим здоровьем и не делайте ошибок, которые уже не исправить.

P. S. Поликлиника областного гериатрического центра работает ежедневно с понедельника по четверг с 8:00 до 19:00, в пятницу – до 15:00 по адресу: Пенза, пр-т Победы, 122Б.

Ксения Вдовикина

«Молодой ленинец», № 32, 7 августа 2018 г.

LINK