Девять пензенских семей живут и боятся. К страху они уже привыкли. Дом № 3 на улице Богданова был построен еще до революции, ему более ста лет. И сколько себя помнят его жильцы, столько и страдают. Строение рушится на глазах.

«У нашего дома нет фундамента, поэтому он валится на бок, все стены выпирают. В квартирах сырость, грибок», - перечисляла недостатки местная жительница Серафима Ерина.

В 2010 году дом с богатым прошлым признали ветхим и пообещали, что в 2012-м людей расселят. Однако на этом все и закончилось. Теперь в МУПе жильцам говорят, что ремонтировать дом нет смысла: он ветхий. А в управлении ЖКХ расселять не спешат.

«Мы волнуемся за свою жизнь, ведь дом может в любой момент рухнуть и придавить нас. Сейчас в художественном училище ведутся ремонтные работы. Из-за этого, а также из-за проезжающих машин здание постоянно трясется», - продолжала Серафима Ерина.

Михаил Ерин в этом доме родился, 35 лет назад сделал первые шаги, отсюда пошел в первый класс, здесь познавал мир.

«В детстве мы с другими ребятишками играли в этом дворе. Уже тогда наш дом начинал рушиться: где-то что-то отвалится, где-то просядет», - вспоминал Михаил.

В середине 90-х Ерин окончил школу, поступил в техникум, впервые влюбился. Эти стены помнят все. А сам Михаил хорошо помнит, как из года в год помогал родителям делать косметический ремонт.

«Мы закладывали новый кирпич, но это не помогало: в доме по-прежнему было сыро», - пояснил он.

Начиная с 2010 года жильцы ходят по инстанциям и умоляют их спасти. Ведь оставаться здесь страшно.

«Перекрытия у нас деревянные, их, возможно, уже грибок съел, так что конструкция может обрушиться при любом воздействии», - посетовала другая местная жительница Людмила Оськина.

В управлении ЖКХ уверяют, что сейчас расселить дом нет никакой возможности: закон не позволяет. Москва пока не выделяет средства на программу по расселению ветхого жилого фонда. Все ждут продления действия закона и финансирования.

Михаил Ерин до сих пор живет в этом доме и вынужден признать, что за треть века ничего не изменилось, разве что трещины стали побольше, стены перекосило.

«Состояние здания с каждым годом все ухудшается, но никто ничего не делает. Все мое свободное время занимает переписка с чиновниками, встречи с ними в надежде на то, что нам хоть чем-то помогут», - заключил Михаил.

Сколько еще предстоит жить в страхе, люди не знают, но стараются верить в лучшее. Они надеются, что если и обрушится старый дом, то хотя бы в дневное время, чтобы все жильцы остались целыми.