С появлением первых признаков старения многие начинают задумываться о том, как вернуть молодость лицу и телу. Тем более что в XXI веке сделать пластическую операцию стало так же просто, как купить шубу, а иногда и дешевле обходится. Можно по‑разному относиться к стремлению людей менять свою внешность, но нельзя отрицать факта, что изменение формы носа или устранение морщин помогают многим людям чувствовать себя лучше.

Правда, в Пензе пластические хирурги пока наперечет. Один из них, Владимир Андреев, пообщался с корреспондентом «МЛ».

- Владимир Александрович, с чего начался ваш путь в пластическую хирургию?

- После окончания педиатрического факультета я работал детским хирургом, потом окончил ординатуру и стал общим хирургом. А когда научился всему в абдоминальной хирургии (подразумевающей проведение всего спектра операций на брюшной полости), то с 2002 года начал осваивать пластическую хирургию. Меня учил Алексей Михайлович Боровиков - светило отечественной пластической хирургии. Сейчас я провожу порядка 300 операций в год по абдоминопластике, маммопластике, ринопластике, блефаропластике, круговой подтяжке лица…

- С какого возраста можно делать пластические операции?

- Отдельные виды пластических операций выполняются по медицинским показаниям чуть ли не с рождения. Например, направленные на устранение расщелины в небе - так называемой волчьей пасти. И такие оперативные вмешательства делаются поэтапно, с участием стоматологов и ряда других специалистов.

Детям также делаем отопластику, то есть оттопыренные уши превращаем в нормальные. Ребенку в 1-й класс идти, а его будут дразнить лопоухим! Вы же знаете, что дети порой бывают жестоки.

К операциям на молочной железе - тоже индивидуальный подход. Обычно такие операции проводятся по достижении 18‑летнего возраста, но в некоторых случаях это возможно и раньше. Например, у девушки аплазия (недоразвитость одной из молочных желез), асимметрия, тубулярная грудь, когда даже купальник надеть нельзя, потому что груди торчат как две трубы. Конечно, мы стараемся помочь в этой ситуации.

- Какая пластическая операция считается самой сложной, а какая - самой простой?

- Простых операций в принципе не существует. Пациент говорит родным или знакомым: «Ну, я на десять минут, операция несложная», - а сам на операционном столе час или два находится. Но я считаю (и в этом со мной солидарны многие коллеги), что самое сложное направление в пластической хирургии - ринопластика.

Операция на носу считается вершиной пластической хирургии. Тем более что ринология в последние годы поменяла подходы в лечении. Если раньше часть хрящей просто иссекалась и удалялась, то сегодня вся реконструкция делается из собственных тканей. Это так называемая структурная ринопластика, когда используются хрящи носовой перегородки, ребра или ушной раковины.

- В каких случаях врач может отказать пациенту в операции?

- Нельзя оперировать во время болезни пациента: ОРВИ, грипп, воспалительные процессы, заболевания крови, проблемы со свертываемостью… Ну и, конечно, иногда запросы пациента оказываются попросту нереализуемы. Пациент настаивает, а врач объясняет, что это невозможно по той или иной причине. Наша основная задача - не навреди!

- Какой размер груди чаще выбирают современные пациентки?

- Обычно импланты в пределах 250-360 миллилитров, то есть 2-3-й размер груди. Но однажды пришлось делать замену имплантов с меньших на большие, примерно 6-го размера. Большая грудь гармонично смотрится у крупных женщин, а вот девушкам со скромными параметрами такую тяжесть носить ни к чему. Иногда приходится убеждать пациентку, что огромная грудь - не всегда хорошо. Поначалу все будет казаться эффектным, но спустя какой‑то промежуток времени обладательница этих «арбузов» начнет испытывать серьезный дискомфорт. Потом возникают синдром водопада, потница… В итоге приходится удалять имплант или уменьшать молочные железы.

Помимо этого, мы восстанавливаем грудь после мастэктомии вследствие онкологического заболевания. Грудь можно восстановить из собственной ткани, из собственных тканей с применением импланта, а также с помощью импланта и собственного жира.

- Можно ли сделать так, чтобы невозможно было догадаться, что грудь не своя?

- Почему нет? Грудь выглядит естественно, потому что я выполняю два вида доступа - либо из подмышечной впадины, где шрам увидеть практически невозможно, либо через ареолу соска. Даже если на соске останется маленький рубец, там можно набить небольшое тату соответствующего розоватого или коричневатого оттенка.

- Помните своего самого пожилого пациента?

- Месяца два-три назад я выполнял редукцию груди 72‑летней пациентке. Она уже не могла нормально ходить, ее все время тянуло вперед, лямки бюстгальтера врезались в кожу, спина болела. Уменьшили грудь до 3-го размера, пациентка была невероятно довольна.

А несколько лет назад ко мне на прием приходила 76‑летняя женщина, просила сделать подтяжку лица. Она с собой сразу же принесла все справки, что никаких противопоказаний нет. Мы ей сделали подтяжку средней зоны лица, круговую блефаропластику под местной анестезией, и она хорошо перенесла операцию. Омолодилась сразу лет на двадцать. Ушла от нас очень довольная.

- Правда ли, что пластика вызывает зависимость, то есть после одной операции хочется улучшать в себе что‑то снова и снова?

- Да, есть у меня такая группа пациентов, которые, сделав одну операцию, просятся уже на новую. Иногда это оправданно. Например, когда после нескольких родов живот теряет форму, появляются «фартук», растяжки, обвисает грудь. Почему в этом случае не помочь женщине вернуть привлекательные формы? А потом она говорит, мол, хочу избавиться от горбинки на носу. Потом на блефаропластику приходит, чтобы взгляд выглядел молодо. В таких случаях требования вовсе не чрезмерные, а вполне оправданные.

Но есть реально зависимые от операций пациенты, этакие пластические наркоманы. Например, одной даме я выполнял подтяжку лица спустя всего два года, а на третий раз отказал. Зачем бежать к хирургу, если у тебя в каком‑то месте слегка обвисла кожа? Это естественный процесс, который происходит постоянно.

- Мужчины к вам обращаются?

- Конечно, они ведь тоже хотят выглядеть достойно. Это каждый третий или четвертый пациент. Кто‑то просит исправить уши, кто‑то нос, делаем липосакцию, блефаропластику, оперируем гинекомастию… Некоторые приходят на анатомическое липоскульптурирование, когда за счет жира самого пациента мы можем моделировать его тело, отнимая в одном месте и добавляя в другом.

Пришел однажды ко мне молодой человек, подкачанный, спортивного телосложения, но в результате неправильного питания на животе у него появились излишки жира. А ему хотелось рельефности. И я просто взял и выточил ему из его собственного жира кубики пресса. С виду обычный накачанный пресс, а на самом деле это жир, но никто никогда об этом не догадается. И эти кубики никогда не рассосутся.

- У вас выработалась привычка оценивать внешность людей, когда идете по улице?

- Есть такое. Как начал заниматься пластической хирургией, невольно стал выискивать в людях недостатки внешности. Иногда человек со мной общается, а потом спрашивает: «Чего это вы меня так разглядываете?» Или по телевизору порой смотришь какой‑то концерт, про себя отмечаешь, что вот этой артистке сделали хорошую подтяжку, а у другой переборщили. Во внешности человека все должно быть гармонично, естественно, и во всем нужно знать меру.

Яков Белкин

«Молодой ленинец», № 43, 26 октября 2021 г.

Оригинал и другие интересные статьи на сайте издательства «Наш дом»