Владимир Суркин - потомственный резчик по дереву. Но он пришел к дедовскому ремеслу в зрелые годы.

С Владимиром Давыдовичем я встретилась в один из вечеров декабря. За неспешной прогулкой вблизи его дома на улице Ленина 65-летний мастер поведал мне историю своей семьи и того, как он сам стал резчиком. Как оказалось, предки мастера прошли испытание войнами и революцией, но никогда не бросали любимого дела.

- Родился я в селе Пазелки в Бессоновском районе. Я рос в семье, где принято работать руками. Мой отец держал свою пасеку, управлялся с хозяйством, постоянно что-то пилил и строгал - никогда не сидел без дела.

Семья у нас была большая - пять братьев и сестра, поэтому матери часто приходилось проявлять строгость, чтобы поддерживать в доме дисциплину. Например, если все садились обедать, то только вместе, а опоздавший оставался голодным, - начал рассказ мой собеседник.

Все детство маленький Володя наблюдал за тем, как работает его папа. Жизнь Давыда Никаноровича, отца Владимира, выдалась тяжелой и пришлась на трудные времена. Мужчина прошел через революцию, лихолетья Гражданской и Отечественной войн, но, возвращаясь домой, никогда не опускал рук - ему нужно было кормить семью.

- Во время войны отец на фронт не попал, работал в Пензе на заводе - люди тогда там практически жили. Когда военные действия, наконец, закончились, ему предлагали остаться в городе, но он уехал обратно в деревню.

В то время люди возвращались в родные края, и им приходилось приводить в порядок оставленное жилье. Денег почти ни у кого не было, поэтому в основном все помогали односельчанам чем могли. Так как отец умел работать с деревом, ему шли заказы. Он брался за все подряд - делал рамы, пилил, стругал, - поделился Владимир Суркин.

Вскоре Давыд Никанорович устроился плотником в местном совхозе. Помимо этого работал в лесу десятником (человек, ведущий учет заготовленного леса - Прим. ред.). Жизнь глава большого семейства прожил трудную, но долгую - этот свет он покинул в 86 лет.

- Все умения мой отец перенял от своего отца. Мой дед, Никанор Петрович, тоже повидал немало - он был участником Первой мировой войны, а после служил в Петербурге. Оттуда он и привез в деревню весь необходимый инструмент для работы с деревом.

В своем селе дед начал изготавливать деревянную мебель. В основном заказы шли от односельчан, иногда из Пензы. По словам отца, раньше у нас дома было много всего, что дедушка смастерил сам, - пояснил мастер.

Но во время коллективизации в 30-е годы местные активисты разгромили мастерскую Никанора Петровича и забрали все, что смогли унести.

- Нашу мебель раздали в сельсовет, в библиотеку. Сейчас уже ничего не сохранилось, кроме одного дивана с резными ножками и подлокотниками. Он до сих пор стоит в Пазелках на почте. Сделал его дед примерно в 20-е годы, а он до сих пор как новый. В то время ведь все делалось из чистого дерева, никакие другие материалы в ход не шли, - рассказал Владимир Давыдович.

Сердце Никанора Петровича остановилось в 1941 году.

- У меня от него сохранились токарные инструменты, я их храню в своей мастерской в Пазелках. Специально организовал небольшое пространство под мини-музей. Там же лежат отцовские инструменты - рубанки, фуганок, пилы различные, даже есть маховая пила. Прийти и посмотреть на них может любой, я всем гостям всегда рад, - поделился мужчина.

О том, что он станет плотником и резчиком, Владимир Давыдович поначалу даже и не задумывался, был человеком творческим и после восьмилетней сельской школы поступил учиться в Пензенское культурно-просветительное училище.

- В 1972 году я окончил учебное заведение и был направлен на работу в Шемышейский район - стал заведующим Домом культуры. Вот там и свела меня судьба с одним резчиком.

Он часто приходил к нам, и мы стали общаться - было много общих тем. Я вспомнил, как в детстве наблюдал за отцом - он строгал что-то, а я любовался, как из-под рубанка выходят красивые стружки, похожие на кудри.

Сейчас могу сказать, что этот резчик изменил мою жизнь - тогда я смотрел на его работы, и мне вдруг захотелось тоже попробовать, - поделился мой собеседник.

Увлекшись делом семьи, в 1976 году Владимир Давыдович уволился из Дома культуры и устроился в Пензе учеником на фабрику игрушек. Три месяца ходил в подмастерьях, а после начал работать самостоятельно.

- На фабрике делали много интересного - сувениры, кружки, подсвечники. Многое уходило на импорт. Провел я там около шести-семи лет. Примерно в 80-х годах мне дали первый мой значимый заказ - детский сад «Гусельки» в Арбеково.

Я оформлял у них музыкальный зал в стиле театра Образцова (крупнейший кукольный центр искусства играющих кукол - Прим. авт.). В 1983 году был очень большой заказ на изготовление наличников и оформление фасадов деревянных домов в резиденции Деда Мороза в парке Кузьминки в Москве.

Всю работу я делал в специально арендованном помещении, а потом грузил и отправлял в столицу для монтажа. Сейчас я все никак не попаду в Москву, чтобы посмотреть, как там все сохранилось, - рассказал мужчина.

Помимо всего прочего, Владимир Суркин принимал участие в создании мозаичного панно на Московской улице в Пензе. На картине изображено восстание крестьян, которое состоялось в 1861 году в селе Кандиевка в Башмаковском районе.

- Мои предки всегда занимались работой с деревом, в результате и я тоже от них не отстал. Я думаю, что у нас образовалась уже целая династия ремесленников. Мой сын тоже человек творческий, но выбрал немного иное направление, окончил Суриковский институт и сейчас живет в Твери.

Ему 35 лет, в основном занимается реставрацией икон, иногда сам их пишет. Его супруга тоже иконописец. В их семье двое детей - девочки, уж не знаю, какую профессию они для себя выберут в будущем, - сказал мой собеседник.

Сейчас Владимир Давыдович живет в Пензе. Но свою мастерскую в Пазелках не забрасывает, работать не прекращает.

- Я часто езжу в деревню. Считаю, что смена обстановки всегда идет на пользу для моей работы. В мастерской я провожу в основном по восемь часов в день, приезжаю несколько раз в неделю. Летом, конечно, чаще, чем зимой. Люди всегда просят что-то для них сделать. После Нового года собираю в селе группу на обучение - 12 ребятишек.

Будем заниматься в местной школе. Сейчас вся загвоздка в том, что не всем хватает инструмента, но, надеюсь, мы сможем решить эту проблему. Недавно я хотел сделать персональную выставку, но у жены случился инсульт, и теперь очень много времени провожу с ней.

Если все будет нормально, то в 2019 году обязательно я все-таки займусь организацией. Когда я только начинал работать с деревом, супруга считала мои занятия мальчишеством и чем-то несерьезным, но спустя время поняла, что это большой труд и людям нравится то, что я делаю, - подытожил мастер.

Валерия Лешберг

«Репортер», № 52, 25 декабря 2018 г.