Обычно, общаясь с героем публикации, я смотрю ему в глаза. Но в этот раз не могла отвести взгляда от рук: они спасли свыше 10 000 человеческих жизней…

Более полувека(!) Геннадий Демидов простоял у операционного стола – был хирургом экстренной помощи (ранее она была известна как санавиация), главным хирургом города и области. Нет такого органа в грудной клетке (кроме, пожалуй, сердца) и брюшной полости, на котором Геннадий Ильич не выполнял бы операции на высочайшем уровне.

Несколько лет назад он сам перенес операцию на сердце. Но после реабилитации в санатории… взял дополнительную работу – дежурства в Пензенской центральной районной больнице – операции проводил до февраля прошлого года!

Сегодня Геннадию Ильичу 80 лет, хотя в это категорически не верится – какая память, какая стать и выправка! И какие глубокие мысли…

ВСЕ ДЛЯ ФРОНТА, ДЛЯ ПОБЕДЫ…

«Врачей у меня в роду не было, и ничто, как говорится, не предвещало, – улыбается Геннадий Демидов. – Родители – простые колхозники, я был десятым ребенком, но выжило нас лишь четверо. Самые ранние воспоминания – родные пейзажи деревни Ивашевской Архангельской области, солнце и лето… А потом – война…»

Когда Гене было неполных четыре года, отец встал под ружье. Мать тянула ребятишек одна. На фронт отправляли последние крохи – варили картошку, ели получившийся крахмальный суп, а гущу сушили на печи и отправляли на фронт. О том, как приходилось побираться по соседним селам вместе с мамой, седовласый мужчина до сих пор не может вспоминать без слез…

В 1944-м пришла похоронка на отца: горе в семье было неизбывным. Вдова так больше и не вышла замуж.

«Никогда не думал, что пойду в хирурги, да цыганка нагадала, – продолжает Геннадий Ильич. – В голодные послевоенные годы постучалась в дом, я один был. «Подайте что-нибудь для малыша…» – указала на чумазого цыганенка, вцепившегося ей в юбку. Гена тут же вспомнил себя и отдал бродяжке оставшуюся горбушку хлеба.

«Спасибо, – улыбнулась молодая мама и взяла его ладонь. – Давай за это погадаю. Вижу, будешь морским доктором».

«А я как раз дочитал книгу о корабельном враче и был под глубоким от нее впечатлением! – продолжает Геннадий Демидов. – Такая перспектива сделала мою учебу более определенной и целенаправленной – после школы, в 1955-м, поступил в Архангельский государственный медицинский институт. И так сложилось, что именно в тот год военно-полевую кафедру переименовали в военно-морскую!

Так что я действительно стал морским доктором – служил на Белом море и окончил вуз лейтенантом медицинской службы!»

«СМЕЛЕЕ, ТЫ СПРАВИШЬСЯ!»

«Елизавету я приметил в группе сразу, – продолжает Геннадий Ильич. – Активистка, староста, да еще и с толстенной косой. Мы быстро стали друзьями. И в колхозе на картошке отлично сработались – наша мини-бригада была в числе передовиков».

К шестому курсу студент Демидов подошел с отличными результатами, в том числе и со стипендией в честь 15-летия ВЛКСМ и еще одной, персональной, в 450 рублей. «За сто рублей можно было купить хорошую рубашку, – вспоминает Геннадий Ильич. – Поэтому не могу сказать, что я жил в глубокой студенческой нужде.

В день закладывал на еду один рубль – этого хватало (выручал бесплатный хлеб в столовой, который можно было брать неограниченно), да еще и оставалось на редкие, но такие запоминающиеся деликатесы, например блинчики в кафетерии…»

Блестящего выпускника ни за что не хотели отпускать – хотя на лечебном факультете мест в аспирантуру не выделили, Геннадия упросили остаться, некоторое время он был ассистентом на кафедре спортивной медицины. Но чувствовал, что не в этом его призвание.

«Наконец все стало на свои места, – улыбается Геннадий Ильич. – Я оказался в Котласе, где и началась моя хирургическая биография. Никогда не забуду свою первую аппендэктомию, удаление аппендикса. Руки дрожали, пот градом! Но мне чудесная операционная сестра попалась, бывалая: «Смелее, все правильно делаешь», – подбадривала. И я справился».

За четыре года молодой хирург освоил весь спектр операций – от удаления желчного пузыря до резекции желудка при прободных язвенных кровотечениях. В это время чета Демидовых подавала резюме в крупные клиники в разных уголках Союза. Ответы приходили положительные. Но сердце было не на месте.

«И я предложил супруге уехать в Пензу к ее родителям, – заключает наш земляк. – И именно там нашел себя – работал в больнице скорой помощи на Пионерской, в отделении полостной хирургии Пензенской областной больницы им. Н. Н. Бурденко, в отделении плановых и экстренных консультаций Территориального центра медицины катастроф Пензенской области».

На первых порах к молодому врачу приставляли соглядатая из числа коллег – следить, профессионально ли он работает. Но очень скоро поняли, что такие меры предосторожности были излишними.

37 ЛЕТ В ЖИЗНИ ПОРЯДОК

«У нас в ту пору было только три рабочих методики – голова, руки и рентген. Ни УЗИ, ни ФГС еще не существовало, – рассказывает хирург. – Но скажу не кривя душой: результаты по неотложной хирургии были ничуть не хуже, чем нынче. Просто тогда человеку не говорили: «Зачем вы вызвали скорую?», а укоряли: «Почему не позвонили раньше?» Любая жалоба на то, что «у меня кольнуло», влекла за собой госпитализацию. Так что до запущенных состояний редко доходило».

Впрочем, критические ситуации все-таки случались. Но патовыми не становились даже они. «Если можешь что-то предпринять, сделай!» – под таким девизом работали Геннадий Демидов и его коллеги. В его жизни было несколько случаев, когда по всем признакам безнадежным больным удавалось обвести смерть вокруг пальца. С помощью умелых рук хирурга, разумеется.

«Однажды к нам поступила женщина с непроходимостью 12-перстной кишки из-за опухоли головки поджелудочной железы, – вспоминает врач. – Положение было крайне тяжелым – бедняжка таяла на глазах, кожа да кости остались…

Тогда впервые в истории пензенской больницы скорой помощи мы отважились на гастропанкреатодуоденальную резекцию – было решено удалить часть желудка, поджелудочной железы и 12-перстной кишки. Двое коллег подготовили плацдарм для операции – вскрыли рабочую область. А я в это время проводил в соседнем помещении другую операцию. «Геннадий Ильич, а что нам дальше делать?» – послышалось из-за стенки. Так и пришлось вести «сеанс одновременной игры».

Когда операция подходила к концу и осталось лишь все зашить, профессиональный взгляд врача зацепился за крайний участок кишки – он был подозрительно синюшный. Геннадий Ильич покачал головой: «Переделывать будем, иначе умрет скоро». Все манипуляции пришлось повторить сначала – операция продлилась более 5 часов. Зато пациентка после этого прожила еще… 37 лет!

СПАСИБО, ПЕНЗА!

...О профессиональных подвигах (и это не преувеличение!) Геннадия Демидова можно рассказывать целыми книгами. О том, как в стоматологическом отделении пациентку лечили «от зуба», а в итоге спасли от медиастинита – воспаления всего средостения. О том, как один шофер пролежал в больнице 230 дней и перенес 8 операций, а затем его выписали буквально на работу. О том, как делали интубацию – вставляли в нос пациенту тончайшие перфорированные трубки и нанизывали на них весь тонкий кишечник (а это примерно 3 м!), чтобы сбросить в нем давление…

Конечно, за эти годы случалось всякое: пациенты, не перенесшие операцию, безутешные родственники, которым приходилось сообщать страшную весть, бессонные ночи сомнений после новаторских операций и, конечно, стахановские дежурства – десяток удаленных аппендиксов за одну смену…

«Все это пережить мне помогла моя дорогая Елизавета Михайловна, – заключает Геннадий Демидов. – Она меня всегда ждала. И кормила как надо – исключительно натуральным, с собственного огорода.

Невероятно благодарен своей супруге и за замечательную дочь, которая стала известным в городе гематологом, и за двоих внуков.

И, конечно, любимой Пензе спасибо – она помогла мне быть полезным людям».

Ксения Вдовикина

«Молодой ленинец», № 45, 7 ноября 2017 г.