Жители села Старое Славкино говорят про русскую печку как про живое существо - с любовью.

ГДЕ РОДИЛСЯ, ТАМ И ПРИГОДИЛСЯ

- Она, милая, нас и кормит, и греет. Знаете, меня ведь мать на печи родила. Тут я и спал, завернутый в фуфайку. Десятым ребенком был в семье, только братья мои и сестры не все выжили. А я вот крепким оказался, - рассказывает Геннадий Градсков.

Детство у мальчика было непростым. Отец вернулся с фронта искалеченный - получил тяжелое ранение в голову, которое через несколько лет привело к слепоте, а потом и к смерти. Не довелось ему долго порадоваться мирной жизни.

Поэтому Генке рано пришлось повзрослеть. В восьмом классе он бросил учебу, чтобы помогать матери. Стал работать в колхозе, возил грузы на лошадях. Потихоньку приучался плотничать.

- У дяди все перенимал. Он был знатным плотником - мельницы ставил, - объясняет Градсков. - А вот печи у нас никто не клал.

Плотницкая работа тяжелая - нужно бревна ворочать. А Геннадий Матвеевич, когда уже сам был отцом семейства, внезапно заболел. Его прооперировали, удалили значительную часть кишечника. После этого врачи запретили тяжести поднимать. Но всю жизнь на печи не просидишь.

- В ту пору в Старое Славкино приехал таджик Гадо. Умел и дома строить, и мастерски печки класть. Он строил в колхозе мастерскую и позвал меня к себе в подсобники. Я и решил: кирпич-то весит всего четыре килограмма, все-таки легче, чем бревно. Дай попробую! Втянулся. А потом в село газ проводили, очень многим нужно было для этого печки переделывать. Так и набил руку.

ОДИН НА ВСЮ ОКРУГУ

Стали к Градскову приезжать со всего Малосердобинского района.

- Сколько я печей сложил да починил - не счесть, - улыбается он.

Особенно дорог ему последний заказ - русская печь в музее певицы Лидии Руслановой в Ключах.

- Не макет, а рабочий, так сказать, экземпляр, - гордится он.

Взялся за него, несмотря на проблемы со здоровьем и возраст - ему 76 лет.

- Ноги подводят, дрожат, заразы, поэтому на лесах стоять не могу. Когда наверху надо было работать, обвязали меня веревками и подняли до нужного уровня, - разводит руками печник.

- Думаете, просто печку сложить? Свои хитрости есть. Один кирпичик в дымоходе не так положишь - и тяга уже не та, - хитро улыбается дед. - У одной женщины муж сам голландку сложил. Все вроде хорошо, красиво, да весь дым в дом идет. Измучилась она, прибежала за мной. Подсказал я, в чем загвоздка, переделали - и все стало хорошо.

РУССКИЙ ДУХ

В Старое Славкино проведен газ. Цивилизация пришла и в дом Градсковых. Но газовая плита у них стоит без дела. Готовят они исключительно в русской печке, которую руки не поднялись сломать. Топят ее дровами. И хлеб пекут, и щи варят… Говорят, что и запах, и вкус у такой еды совсем другой.

Супруга мастера Нина Яковлевна категорически отказывается меня отпускать, пока не отведаю ее фирменного лапшевника. Здесь, в Старом Славкине, гостей встречают по принципу: что есть в печи - на стол мечи.

- А вот и пшенная каша подоспела! - говорит хозяйка и, вооружившись ухватом, достает чугунок. Такой каши мне не доводилось пробовать больше нигде. Спасибо хозяевам и печке-матушке.

Алиса Ряднова

«Пензенская правда», № 3, 17 января 2017 г.