«На фронт я попала 18-летней девчонкой, - вспоминает жительница поселка Шемышейка Антонина Аржаева. - Перед этим окончила школу фельдшеров в Чарджоу, куда из голодного Запорожья переехали мои родители, а затем медицинский институт в Самарканде. Там же и встретила войну.

В местный госпиталь привозили раненых, а мы - вчерашние студентки и школьницы - за ними ухаживали. Потом одна из девочек предложила встать на военный учет. Мы ее послушались, думали, ну встанем, что от этого изменится? А уже на следующий день нам пришли повестки. Велели грузиться в эшелон, отправляющийся в сторону фронта».

БОМБА С МИКРОБАМИ

Госпиталь прикомандировали к воинской части 1530 18-й армии 4-го Украинского фронта. Самым сильным испытанием, по словам Антонины Васильевны, были не голод и холод, а невозможность нормально выспаться. Иногда засыпала буквально на ходу, держась рукой за край телеги, на которой везли раненых.

А они - раненые - шли просто нескончаемым потоком. Правда, к виду крови и оторванных конечностей девушка привыкла быстро. Куда страшнее было терять боевых подруг.

«На Украине, в городе Бердичеве, мы грузились в эшелон, когда начался налет на станцию немецких бомбардировщиков, - вспоминает наша героиня. - Я успела спрятаться в какой-то кирпичный сарай, и меня тут же завалило обломками. Лежала под кирпичами и считала взрывы. Насчитала 17, хотя сбросили 18 бомб. Значит, одна не разорвалась.

Оказалось, что в ней был уставлен механизм замедленного действия. Бомба рванула через час, когда мы уже грузили в поезд-госпиталь раненых. Это был просто кошмар! Погибли 11 моих подруг.

Я никогда не забуду той ужасной картины, когда с проводов свисают человеческие кишки... Мало того, бомба оказалась начинена какими-то вирусами, скорее всего, анаэробными микробами, попадавшими в открытые раны. И у многих началась газовая гангрена».

РАССТРОИЛА БРЕЖНЕВА

А однажды судьба устроила нашей героине встречу с будущим генеральным секретарем Коммунистической партии СССР Леонидом Брежневым. Случилось это там же, на Украине, в одном из военных госпиталей.

«Я ухаживала за солдатами, а у офицеров была отдельная палата, куда мне ходу не было, - говорит Антонина Васильевна. - И как-то медсестра, ухаживавшая за офицерами, попросила ее подменить.

Захожу я в палату, вижу, лежат трое офицеров, а один из них с густыми бровями и черной шевелюрой. Я подошла к его койке, посмотрела фамилию на медицинской карте и говорю: «Здравствуйте, Бережнов». А он мне: «Я не Бережнов, а Брежнев».

Внешность Леонида Ильича мне запомнилась, и поэтому при следующей нашей встрече я сразу его узнала. А он меня нет. Сидела я в землянке, топила печку. Тут заходит офицер в папахе - Брежнев. Он спрашивает: «Где у вас штаб?» - «Да нет его здесь». - «Как нет, он должен здесь где-то быть!» - «Может, на той стороне лагеря, а здесь точно нет». В общем, пошел он дальше искать этот самый штаб. Потом узнала, что Брежнев на меня сильно ругался, мол, набрали фельдшериц, которые ни черта не знают».

Война для Антонины закончилась в Чехословакии. А потом ее нашел ее гражданский муж, к которому еще в Самарканде она переехала жить как раз накануне Великой Отечественной. Муж привез Тоню на родину своих родителей, в село Новая Яксарка Шемышейского района.

Здесь у Аржаевых родились три девочки и мальчик. Все выбились в люди. Старшая дочь стала кандидатом наук, средняя - экономистом, младшая - врачом, а сын - строителем. Сейчас большая и дружная семья Аржаевых насчитывает 18 человек!

Даниил Франк

«Молодой ленинец», № 24, 11 июня 2012 г.